«Меня тянуло объяснить ему, почему это дело почти полувековой давности так меня занимало. Некоторое время вам довелось жить — день за днём, ни о чём не спрашивая — среди странных людей и в таких же странных обстоятельствах. И лишь много позже наконец возникает возможность понять, что же ты прожил и кто были на самом деле все эти люди — но только если тебе дадут ключ, чтоб распутать этот сложный шифр. Большинству людей это незнакомо: их воспоминания просты, прямы и самодостаточны, чтоб истолковать их, не нужны десятки лет. »
«Порой и на меня находит странное чувство, когда я думаю о непогашенных огнях, которые мы оставили там, куда уже не вернёмся. В том нет нашей вины. Вечно нам нужно было уходить быстро и скрытно. Я уверен, и в том загородном доме найдётся комната, где мы оставили свет. А может, это именно моя оплошность, и виной тому — моя рассеянность и забывчивость? Сегодня я думаю, что дело не в забывчивости и не в рассеянности, — я уверен, что оставил перед отъездом горящую лампу нарочно. Может, из суеверия — чтоб отвести беду, но скорее для того, чтобы от нас остался какой-то след, знак, что мы не совсем исчезли и что когда-нибудь ещё вернёмся сюда. »
«Да, никуда не деться от этого чувства собственной виновности, раз не приучили нас с детства наши честнейшие и достойнейшие родители в любой ситуации знать, что ты в своём праве, и держаться с превосходством. »
«В сущности, я не жалею, что потерял тогда рукопись. Если б она не пропала, я бы не сел писать эти строки. Время исчезло, и всё теперь заново: в руке у меня всё та же ручка, и снова я заполню листы своим почерком, то и дело поглядывая в чёрный блокнот. Мне понадобилась почти вся моя жизнь, чтоб вернуться к тому, с чего начинал. »